Четыре выходных дня! Сколько можно за эти дни сделать: убраться, постирать, погладить, купить, приготовить, а оставшееся время потратить на свое хобби.
Но я, как всегда, сломала стандартную схему поведения большинства женщин, и, сложа фотокамеры в сумку, отправилась в путь.
Дорога снова привела меня на Аэродромный комплекс «Первушино». На сей раз мои планы были связаны с Парашютным центром, жизнь которого для меня была загадкой.

Затянутое, унылое небо, сливающееся с землей, не предвещало сочной цветовой палитры на фото. Не было и ожидания увидеть большое количество народа в Центре. Но если с яркостью красок я не ошиблась, то с числом посетителей – промахнулась.

В ранний час в помещениях Центра уже кипела жизнь. Сотрудники, спортсмены, посетители, всё перемешалось, активно перетекая из одной комнаты в другую: мужчины, женщины, дети. Молодые и взрослые. Для меня, «залетного» журналиста, в первые минуты эта картина напоминала «общий план», и только потом, в ней начали прорисовываться главные персонажи, детали, массовка.
И так, началось мое «фотоориентирование» на местности.
В центральном зале к потолку были подвешены купола парашютов Д-1-5у, а их стропы змейкой тянулись по всему полу. Укомплектованные, пронумерованные и потертые ранцы возле стены ждали своих «новобранцев». Напротив них красовались стильные ранцы профессионалов, деля территорию с модными парашютными очками и шлемами.
В углу зала толпа людей внимательно смотрела на монитор ноутбука, на котором воздушный видеооператор Эдуард Мулаев демонстрировал видеозапись пряжка в «тандеме». Реакция зрителей была восторженной, но мало кто из них представлял, каким трудом достигаются подобные результаты.
Наконец дали команду на сбор. Люди рассредоточились по залу, разделившись на зрителей, сотрудников, «новобранцев» и «залетного» журналиста.

Штатные инструктора стали собирать своих пассажиров для выполнения прыжка в тандеме. С их лиц не сходили улыбки. Они обучали своих «питомцев» правилам поведения в полете и подбадривали шутками, чтобы погасить их волнение. А оно было, и за него не было стыдно даже мужчинам. Как гласит крылатая фраза: «Не боятся только дураки и покойники»…
После сбора и инструктажа, обмундирование участников прыжков досмотрели на предмет правильной укладки парашюта и крепежа, и, получив добро на всех предполетных этапах, ребята отправились на борт самолета АН-2.

Эта «птица», предназначенная для учебно-тренировочных прыжков начинающих парашютистов, несмотря на свою давнюю родословную, находится в прекрасной спортивной форме. Два года назад над самолетом потрудились «лучшие хирурги», которые провели «полостную и пластическую» операции, после чего, АН-2 получил новую путевку в жизнь! Сейчас самолет не только достопримечательность Аэродромного комплекса «Первушино», это рабочий и надежный летательный аппарат, воспитавший армию молодых бойцов и патриотов нашей Родины!

С целью укрепления духа и борьбы над собственным страхом самолет взмыл в небеса, унося в облака мечты, инструкторов с пассажирами, парашютистов-одиночек и «залетного» журналиста, которого обмотали и намертво закрепили страховочными поясами к борту самолета.
Я с пониманием и улыбкой отнеслась ко всем мерам предосторожности, так как по личному опыту знаю, какова бывает цена удачного ракурса…

В самолете я «варилась» в общей каше ожидания прыжков, но волнение присуще было только мне. Новая обстановка, люди, неизвестность дальнейшего сюжета, который мне нужно будет отснять в фиксированном состоянии. Ребята непринужденно улыбались, делали символические движения руками, помогая самолету набрать высоту. Встречные движения ладонью, кулаком и пальцами служили добрым напутствием к благополучному прыжку. Этой жестикуляцией поделилась со мной сидящая рядом спортсменка Наталья Пономарева. Ее улыбка и сверкающие глаза отражали внутреннее состояние человека-птицы, и, глядя в них, я уже видела небо.
Монотонный шум двигателя перекрыл сигнал лампочки, после которого началось движение. Парашютисты вставали в ряд друг за другом, а инструктор Рафаэль Ганеев благословлял и отправлял ребят за борт самолета.

Они быстро исчезали в дверном проеме, оставляя после себя вытяжные веревки и стянутые оранжевые чехлы с купола. Завершали «утечку кадров» тандем-инструктора, с закрепленными к торсу пассажирами – заложниками собственных желаний и страхов.
Я старалась фотографировать все происходящее. Так, на моих глазах в облаках исчезли все парашютисты. В окне изредка виднелись раскрытые купола, медленно планирующие над территорией аэродрома.

Освободившись от «оков» первого полета, я пошла на второй, заняв позицию напротив двери. Она для меня была более удачной, и мне удалось поймать несколько моментов отделения от самолета.

Выход каждого спортсмена, как сольное выступление, индивидуальное. Кто вытягивается в струну, кто ныряет в небесную пучину с головой, сверкая подошвами обуви, иные, делая шаг в небеса, улетают в него стоя, словно шагая по облакам.
Я провожала ребят взглядом, а сознание металось между объективом фотокамеры и облаками, не понимая, где больше ему хочется остаться…
С этим чувством неопределенностью я покинула «Первушино». Единственное, что в тот день мне было предельно ясно, так это высокий уровень технической, спортивной и организационной подготовки Парашютного центра при Аэродромном комплексе, и профессионализм его сотрудников.
Может быть, когда-нибудь мне удастся сфокусироваться не на матрицах фотокамер, а на состоянии свободного полета, после которого для многих двери в небо уже не закрываются!